Елисей считает, что для работы волонтером нужно иметь не только желание делать мир лучше, но и рассудительность и рациональный взгляд на мир. А лучше — профессиональное образование, например, психологическое. Алиса возражает: кто эффективнее поможет, скажем, больным раком детям разгружаться и играть — дорогой профессиональный психолог, которого они будут видеть раз в месяц, или волонтер-энтузиаст?

Елисей и Алиса приехали в Хабаровскую детскую краевую больницу. Каждое воскресенье в ее онкологическом отделении проходят мастер-классы для детей, больных раком. Под руководством волонтеров дети играют, рисуют, делают поделки. По мнению Алисы, такие мастер-классы может проводить любой человек. Пусть даже они будут часто меняться — ведь дети в больницах тоже не находятся долго. Елисей в сомнениях. Все-таки ребенок — не собака в приюте, которая рада любому человеку, пришедшему с ней погулять. Ему нужны постоянство, знакомые люди рядом, какая-то понятная ему занятость.

Со своими сомнениями он и обратился к Елене. Та объяснила: лучше проводить несложные мастер-классы, в которые дети будут охотно вовлекаться, чем устраивать сложные мероприятия, например, готовить спектакли. Выглядит это здорово, но еще — здорово отнимает силы: и у волонтеров-организаторов, и у самих детей, и у их родителей.

Как в городах бывают третьи места — пространства, кроме дома и работы, так и в больницах, по мысли волонтеров, должно быть третье место — кроме палат и процедурных. Небольшой уголок, где можно поиграть и поговорить с кем-то не о диагнозах и прогнозах. На мастер-классе может быть два ребенка, а может быть десять. Они могут говорить друг с другом или молчать. Главное, чтобы у них появилась эта возможность — приходить в пространство, где они могут заняться чем-то, не затрагивающим их болезнь. А еще на таких мастер-классах ребенка могут оставить родители, которые лежат с ним в больнице, — и сходить в магазин или по другим делам.

Почувствовать себя лучше можно другими способами: делать пожертвования, подписаться на регулярные донаты НКО, периодически предлагать свои услуги бесплатно, например снять обучающий ролик для организации по поиску пропавших людей или сделать фотосессию для приютских кошек. Но организованное волонтерство дает больше вовлечения и знакомит с людьми, с которыми можно найти общность и поддерживать друг друга. Это тоже помогает не чувствовать себя одиноко и не выгорать.

А еще в таких школах много взрослых волонтеров, даже старше пятидесяти лет. Они часто чувствую себя одиноко — уже вырастили своих детей, а те завели свои семьи. Они ищут, где могут применить свой опыт, кому передать знания — и находят себя в волонтерстве. 

Елена работала в газете про пенсионеров и часто приходила в затруднение, пытаясь написать о них. В других СМИ темы о пенсиях были связаны либо с политикой, либо с криминалом. В кино пожилые люди не занимались ничем интересным и чаще нужны были только для раскрытия главных героев. Но она точно знала, что сами пожилые тоже хотят чувствовать себя главными героями своих жизней. Волонтерство стало одним из способов вернуть себе это ощущение.

У нее есть и личная мотивация работать именно с онкобольными детьми: несколько лет назад от рака умер отец Елены. В работе с детьми она находит не только ощущение нужности, но и спокойствие — каждое воскресенье в онкоотделении она находит тишину.

Елисей и Алиса увидели, как волонтеры проводят мастер-классы для детей — для этого руководство больницы выделило им маленькую игровую комнату. На каждом мастер-классе у детей есть выбор — сделать что-то самому, например порисовать или поиграть на инструменте, или послушать объяснения волонтера и сделать тематическую поделку. Если ребенок устанет и потеряет интерес к занятию, он может попросить помощи. Волонтеры могут и сами закончить поделку, если у ребенка нет сил ее сделать. Здесь никто не оценивает работы друг друга, как в соцсетях детских садов и школ. Нет победителей и проигравших — только дети и взрослые, которые захотели провести время вместе, отвлечься и дать друг другу немного принятия.

Улиссы и сами подумали о том, что бы хотели делать, реши они заниматься долгосрочным волонтерством. Алиса хотела бы работать с детьми — учить их играть на гитаре и петь. Елисей подумал о курсах цифровой грамотности для пенсионеров — его собственная бабушка сейчас осваивала соцсети, рисовала в графическом редакторе и несколько раз едва не попалась на уловки телефонных мошенников.

За разговором Улиссы приехали в аэропорт. Они отправляются в Смоленск, где активисты выступили против застройки территории бывшего концлагеря — и обвинили чиновников, согласовавших стройку, в реабилитации нацизма. Получится ли у них использовать те же аргументы об осквернении исторической памяти, которые само государство использует против антивоенных активистов и урбанистов? Узнаете из нового письма Улиссов.