Прямая речь

В реальной практике можно найти очень немного архитектурных бюро и отдельных архитекторов, которые бы имели узкую специализацию, это редкость. Хорошо подготовленный и образованный архитектор умеет делать и здания, и ландшафт, и маленькие объекты, и большие, и интерьер. В этом смысле, чем более универсальное образование, тем лучше выпускник подготовлен к будущей карьере, так как мы не знаем, какие именно заказы выпадут в его судьбе. Узкая специализация только вредит адаптации выпускника в его дальнейшей профессиональной жизни.

Учить архитектора отдельно проектировать жилые здания, отдельно общественные, а отдельно промышленные — это примерно то же самое, что готовить актера только к роли Отелло. Но ведь так не бывает! В одном спектакле он может сыграть Отелло, в другом Яго. Он должен быть хорошим актером и быть способным освоить любую роль.

Конечно, есть крупные направления: архитектура зданий, интерьеров, и ландшафтная архитектура, но и между ними границы условны. От архитектуры практически отделилась профессия планировщика или градостроителя, то, что в мире называется urban planning. Здесь мы говорим о пространстве в масштабе целого города или региона. 

Как ни странно, архитектура — это такая творческая специальность, к которой достаточно трудно выявить талант в юном возрасте. Например, заметить явные музыкальные или художественные способности в ребенке легко. С архитектурой все иначе. Умение хорошо рисовать или чертить не всегда является залогом будущей успешной карьеры. И наоборот, я бы не стал подрезать крылья ребенку, перекрывать ему путь в будущей профессии, если он чертить не умеет. Научиться чертить можно, ничего сложного в этом нет, если у человека действительно есть искренний интерес к архитектуре, к зданиям и городским пространствам. Конечно, если для него чертежи — это просто линии на бумаге или экране компьютера, тогда черчение тоска — смертная.

Совет будущим архитекторам простой — развивать у себя интерес к профессии. Много читать об архитектуре, при первой возможности смотреть здания и города в натуре, и не просто смотреть, а зарисовывать, фотографировать.  

Архитектура — это не только гениальное озарение, а концентрация в постройке жизненного опыта архитектора. Мы знаем гениальных художников, поэтов или музыкантов, ставших известными в юном возрасте. Но не знаем ни одного великого восемнадцатилетнего архитектора. 

Часто архитектурное образование воспитывает одинокого гения, который уверен, что он должен все сделать и придумать сам. Но это не так. Типичное начало карьеры архитектора — работа в архитектурном бюро, ведь архитектура — это коллективный труд, обычно архитекторы работают в небольших коллективах из 5-15 человек. Поэтому мы в МАРШ очень много внимания обращаем на подготовку к коллективной работе. 

Первый этап освоения практических сторон профессии после завершения учебы длится в среднем от трех до пяти-шести лет. Дальше возможен либо рост внутри архитектурного бюро, например, до главного архитектора проекта, либо уход в собственную практику. Все зависит от темперамента и от удачи.

Многие архитекторы не любят об этом говорить, но с экономической точки зрения архитектура — это услуга. Если вы работаете в сегменте частной архитектуры, вашим заказчиком является частное лицо, заказчиков вы можете найти через стандартные маркетинговые каналы. Очень эффективным может быть сарафанное радио. Но если мы говорим о девелоперах, о корпоративных заказах, то здесь, конечно, огромную роль играет репутация. Именно поэтому так важно в начале карьеры работать в офисе, наращивать портфолио, социальный капитал, связи, знакомства, и так найти своего заказчика.

На качественную архитектуру должен быть внутренний спрос. Все страны, которые мощно проявили себя в архитектуре во второй половине ХХ века — я говорю об Испании, Швейцарии, Нидерландах, Финляндии — все начинали с внутреннего запроса на качественную архитектуру. Он зависит и от качества образования, и от государственной политики, и от состояния экономики, но больше всего - от веры в собственные силы, ясного видения будущего, чувства собственного достоинства.

Только в середине десятых годов мы начали участвовать в мировых архитектурных фестивалях, публиковаться в журналах и сотрудничать в консорциумах с зарубежными коллегами. Все это чрезвычайно обогащает и развивает профессию. На мой взгляд, пока архитектура в России в мировом масштабе не очень значительна. Мировое признание придет к нам, если мы сами будем довольны своей архитектурой.

Я в меньшей степени ориентируюсь на международные награды, там есть элемент политики и лотереи. Есть множество великолепных архитекторов, которые так никогда и не получили Притцкера (Притцкеровская премия — ежегодная награда, присуждаемая за достижения в области архитектуры — прим ред.). Но они не стали от этого хуже! А бывают, напротив, архитекторы, которые построили очень мало, но дома великолепные. Мой любимый пример — великий австралиец Гленн Мёркатт. За жизнь он построил полтора десятка частных домиков метров по 100-150 каждый, художественную школу и мечеть для мусульманской общины в Сиднее. Это не помешало ему стать мировой величиной и получить в конце концов своего Притцкера.

Я убежден, что мерило хорошего и плохого архитектурного произведения должно быть в нас, а не во внешних обстоятельствах. Здесь работает тот же принцип, что и при определении, хороший вы прочитали роман или плохой, хорошую картину увидели или плохую. 

Чем больше вы читаете, ходите на выставки, общаетесь с коллегами, смотрите архитектуру и чем больше вы о ней узнаете, тем больше развивается ваш вкус. Тут нет другого пути, только путь накопления насмотренности и выработки внутреннего камертона, который не позволит глупостью и пошлостью вас очаровать.

Российская система архитектурного образования сложилась на рубеже 50-х и 60-х, и с тех пор пребывает почти в неизменном виде. Именно эта неподвижность отечественного архитектурного образования стала импульсом для того, чтобы предложить альтернативу. Мы хотим приблизиться к тому, что происходит в остальном мире.

С этого года мы переходим на российские стандарты высшего образования, сохраняя и развивая все достижения десятилетней работы МАРШ с международными партнерами. Программа бакалавриата у нас будет пятилетняя. Первые три года посвящены профессиональным навыкам. Четвертый год мы посвящаем практике, стажировке в архитектурном бюро. 

На пятом курсе студенты готовят дипломный проект. Способы презентации итогового проекта выбирают уже сами студенты. Это не обязательно должен быть просто чертеж или макет. Благодаря кросс-дисциплинарности, тому, что мы работаем в содружестве с другими школами Universal University, нашим студентам доступны  все возможности для реализации. Часто мы видим анимацию, фильмы в качестве подачи, иногда студенты используют дополненную реальность.